99c98ce9     

Лазарчук Андрей - Кесаревна Отрада 2



Андрей Лазарчук
Кесаревна Отрада между славой и смертью.
Книга вторая.
я видел секретные карты
я знаю, куда мы плывем
Илья Кормильцев
Часть первая.
Глава первая.
На исходе июля восемь дней непрерывно шли дожди, а потом налетел
ледяной ветер и до стеклянного блеска огладил взявшуюся непрочным льдом
траву. Земля же и вода под травою хранили покуда еще немалый запас тепла.
Ноги с легким хрустом, давя то ли елочные игрушки, то ли засохшую пену, -
проходили сквозь стеклянно-зеленый ковер и вминались в грязь - уже до
странности беззвучно. Иногда грязь отпускала ногу легко, разве что вздыхала;
чаще - чавкала и пыталась засосать поглубже; а иногда расступалась, вмиг
исчезала совсем, и нога оказывалась в холодной жидкой бездне, - тогда только
веревка и спасала, колючая оледеневшая веревка... впрочем, не всегда спасала и
она: в утренней мгле, в сгустившемся вдруг тумане безвестно канул пастушок, имя
которого Отрада запомнить не успела, он пробыл в сотне едва ли день: догнал их
с котомкой предыдущим утром... на краю черной дымящейся ямы нашли его
лиственничный лук, черный, тяжелый, тугой - на волка; конец веревки был
разлохмачен, несколько жил вытянулось, и Алексей, внимательно осмотрев,
пропустив между пальцами ее всю, только скрипнул зубами и велел всем
держаться поближе друг к другу, не вплотную, но все-таки поближе...
Пейзаж был нереален: рифленого стекла равнина, такая ровная и плоская,
что становилось тоскливо и страшно; граненые серо-фиолетовые горы Монча
слева и впереди - и силуэт бесконечного фантастического города справа: шпили,
башенки, купола... Отрада знала, что это не настоящий город, а просто скалы,
прихотливо изрезанные бушевавшим здесь когда-то прибоем; озеро ушло,
осталось бескрайнее и бездонное болото... и вот этот силуэт чудесного города на
горизонте. Города, которого нет и не было никогда.
Но каким-то другим рассудком, который, возможно, просто приснился,
привиделся умирающему от холода и усталости ее собственному рассудку, тому,
с которым она жила так долго и с которым прошла через столь многое, - этим
другим рассудком она спокойно и безучастно постигла безусловную истину:
именно тот город был настоящим, единственным по-настоящему настоящим
городом... просто он был как бы внутри, по ту сторону изрезанной ноздреватой
поверхности скал, и скалы нужно вывернуть наизнанку... тогда все, что сейчас
живое и прозрачное, тонкое и холодное, грязное и небесное - все это окажется
плотно упакованным: корни дерева к птице, звук колоколов, плывущий над
холодным полем, прикрытым серым предрассветным туманом - к жарко
натопленной бане, а медленно бредущая по недозамерзшему болоту девушка,
похожая уж и не на девушку вовсе, а на поганую метелку - к тени старого
арочного моста, увитого виноградом... и ведь никто ничего не заметит, подумала
она равнодушно и тупо. Никто - и - ничего.
Она давно растратила все свои запасы отчаяния...
Купа деревьев, которая еще недавно была безнадежно далекой, внезапно
оказалась рядом, под ногами запружинили корни, а потом пришлось даже лезть
куда-то наверх, на высоту вытянутой руки - по сухой осыпающейся серой земле,
напоминающей порох. Из земли торчали палки и веревки.
Сразу стало темно.
Будто внутри земли. Среди корней.
Она потрогала рукой. Это действительно была земля, полная
переплетенных корней. И тут же над головой возник тусклый свет, а за ним и звук.
-:Парило-мудрец был такой, он сказывал: будет день, когда убиенные
встанут с земли и пойдут в страну Тучу.



Содержание раздела